|
|
|
|
|
|
|
|
|
 Восточный Саян. Перевал Федосеева, Агульское озеро, Долина Орзагая, Ледник Кусургашева, Агульские Белки, Первая Фомкина, Вторая Фомкина речки |
|
|| Авиа - конно - пеший, плюс сплав 2007
|
|
|| Маршруты по Тофаларии
Свой кошмар всегда лучше чужой гениальности
|
|
.........................................................................................................................................................................
В ГОРАХ
ВОСТОЧНОГО САЯНА
2007
(заметки кинематографиста)
фотографии
А.СВЕШНИКОВА
Н.БОРСУК
|
|
5 июля.
Лёд тронулся! Мы с Надей в Алыгджере. Снял из иллюминатора почти весь пролёт от Нижнеудинска до Алыгджера. На самом деле, почти до самого посёлка тянутся ещё только предгорья Саян - плавно-холмистая местность, напоминающая низовья Кизира, по которому мы сплавлялись в 2004 году. Собственно, там тоже - предгорья.
И лишь перед самым посёлком ландшафт вздыбливается, горы прорезает бурная Уда, а за ней – огромная, широкая и длинная долина, на которой белеют домики Алыгджера.
В вертолёте среди пассажиров было много интересных лиц, и я не удержался – снял несколько портретов, в том числе мальчика-тофалара, особенно выразительного, взирающего на этот мир открыто и будто с вопросом к людям: «А почему всё так?..» Мальчик запомнился. Впоследствии, при монтаже фильма, он станет одним из главных «лиц» фильма «Тофалария».
Когда мы приземлились в посёлок, на нас практически никто не обратил внимания, хотя все, кто летел, были в курсе того, что мы едем снимать фильм о Тофаларии. Но возбуждённые встречающие как-то быстренько встретили всех запуганных перелётом встречаемых и, пока Надя ходила по делам в кусты, а я снимал взлетающий вертолёт, на поляне перед домиком с надписью «Аэропорт Алыгджер» остались только мы, да круглолицый мужчина лет сорока, похожий скорее на казаха, нежели на тофалара. Как минутой позже выяснилось, это и был глава Алыгджера – Владимир Лобченко. Он-то и составил нам компанию в трехкилометровой прогулке от аэропорта до посёлка.
|
|
|
|
|
 |
|
Мальчик в вертолёте – главное лицо фильма о Тофаларии.
|
|
Лобченко мне как-то сразу не понравился. Говорил он довольно развязно и грубо, помощи своей не предложил вовсе, хотя мы с Надей были нагружены по полной программе. Видимо, не очень он был рад нашему визиту. Или мне так показалось.
В итоге нас поселили в так называемую «гостиницу», а на самом деле – правое крыло дома местной управы, предназначенное, надо полагать, для приезжих. Мы были несказанно рады! Наконец-то можно немного прийти в себя, подумать о наших дальнейших действиях и осознать, что мы УЖЕ В САЯНАХ!
|
|
|
|
|
 |
|
|
|
6 июля.
Вчера вечером связался по спутнику с Серёгой. Багаж они получили и ночью должны были уже выехать на Катышный. Получив это известие и поделившись им с Надей, я провозгласил сегодняшний день ДНЁМ НАСТОЯЩЕГО НАЧАЛА ЭКСПЕДИЦИИ! Только бы встретиться нам всем в Верхней Гутаре, только б не «вспухла» от дождей река Бирюса, и дождались бы каюры.
Вообще-то нужно, наверное, хоть два слова сказать о пути «Нижнеудинск – Катышный», который в этот момент преодолевают наши друзья. Честно говоря, наслышан об этом «ралли» от Жени Евтухова, да и от других, кому посчастливилось испытать на себе всю «прелесть» двенадцатичасового путешествия на «Урале-235». И, конечно, я сам мечтал в нём поучаствовать и поснимать, да вот не получилось объять необъятное. И потому я строго-настрого наказал Серёге на вторую камеру сделать хотя бы десяток кадров самых интересных участков.
Дело всё в том, что добрая половина этого знаменитого пути идёт... по руслу рек. Иногда ноги водителя «Урала» заливает вода, у машин вырывает с корнем мосты, да и много всяких непредвиденных ситуаций может произойти во время этого сумасшедшего путешествия. И поистине, лишь только отечественный «Урал-235» в состоянии преодолеть такой маршрут. Ни одна машина в мире не выдержит подобных испытаний!
А здесь, в Сибири-матушке, наши «Уралы» гоняют по рекам и горам, не боясь ни воды, ни крутых подъёмов, ни заболоченных участков. И надо отдать должное водителям этих удивительных машин: они – настоящие профессионалы! Другим это было бы не под силу. От Жени я слышал, что водитель, который будет везти экспедицию (зовут его Андрей) – из числа виртуозов своего дела. Поэтому мы с Надей верили, что автопробег до Катышного пройдёт благополучно.
Сегодня мы целый день бродили по посёлку и окрестностям и снимали. Нужно было «набирать обороты». Наверное, мало кто поверит, но съёмка фильма – это постоянное спортивное соревнование. Если ты не в форме – оно пройдёт тяжело и мучительно, ты никогда не будешь удовлетворён результатом. А в ситуации киноэкспедиции, когда снимать приходится каждый Божий день, да ещё по много часов - тренинг, «разгон», как никогда важны!
Потом, спустя каких-то 8-10 дней, мы с Надей будем вспоминать сегодняшние «восхождения» на близлежащие холмики с улыбкой. Но сейчас нам совсем не до смеха. И «вершина» пятидесятиметровой горы была «взята» нами ценой невероятных физических и моральных усилий. Пот лился градом (к тому же, стояла неимоверная жара!), рюкзак с аппаратурой нещадно давил спину, а ноги после первых часов хождения просили только покоя. Я с ужасом в этот момент думал об ожидающих нас настоящих вершинах, но вспоминал, что вначале так бывало каждый раз. Потом организм привыкал, и ноги сами тянули тебя вперёд, а сидение на месте воспринималось, как наказание...
Посёлок Алыгджер показался нам чистым, ухоженным. Вот только на улицах было совсем мало людей. А на вопрос: «Где же все?» - случайные прохожие недоуменно отвечали: «Готовятся к празднику!»
Вначале мы не поняли, что за подготовка идёт в избах, при закрытых дверях. Потом осенила догадка – народ просто «тихо пьёт». «Тихо» – потому что кто-то пустил слух, что приехали двое из Москвы снимать кино.
Произошло и несколько небольших конфликтов. Так, один мужичок в изрядном подпитии, подойдя ко мне в тот момент, когда я снимал очередной кадр посёлка, вдруг скривил ужасное лицо и что есть мочи заорал, что сейчас он меня убьёт, а камеру разобьёт вдребезги. Я-то сразу понял, что мужичка опасаться не стоит, так как он сам еле стоит на ногах, но вот Надюшку в этот момент надо было видеть! (Я не сказал, что она, ко всему прочему, владеет многими видами борьбы, в том числе каратэ.) При словах подвыпившего мужичка я заметил, как «оруженосец мой» готовится встать грудью и защитить камеру, а заодно и меня от «злодея»! Кое-как конфликт был разрешён и спустя минуту тот же самый мужичок уже лез ко мне со своей ненужной любовью, но я был бесконечно благодарен Наде за её готовность к самообороне и защите. Это было красиво и очень самоотверженно!
Вторая, не очень нужная нам, встреча произошла уже вечером. С нами разговорилась женщина, объявившая, что её муж – москвич. Всё бы ничего, но она так настойчиво приглашала нас с Надей в гости, что избавиться от неё стоило больших трудов.
Женщину мы про себя окрестили «мадам Грицацуева», поскольку формы у неё были и впрямь, как у Крачковской. Да и вообще она была огромная, настырная и потом ещё не раз встречалась нам в посёлке и в конце концов затащила каким-то образом Надю к себе в дом. Уж и не помню, как я не заметил исчезновения своей помощницы, только неожиданно Надя пришла с кислым выражением лица и процедила сквозь зубы, что ей за столом у «Грицацуцевой» пришлось «отдуваться за себя и за меня...»
Вообще-то, по первому дню в Алыгджере создалось впечатление, что всё население составляют пьяные мужики и женщины, чумазые дети и весёлые девушки, «табунами» разъезжающие по посёлку на мотоциклах.
Мы сняли Алыгджер с верхней точки, дошли до местного кладбища, которое не привлекло нашего внимания ввиду того, что старых могил там не было. По пути нас немного помочил дождик, и мы увидели поляну, которую готовили приезжие мастера под завтрашний праздник.
Утром впервые встретили мы и Лидию Ивановну Речкину. Это – мама ребят-каюров, которые помогают нам в экспедиции. Я много слышал о ней от Жени Евтухова, и он посоветовал мне с ней «подружиться», так как впереди у нас предстоит много совместного общения.
Я хотел было начать разговор с Лидией Ивановной, но вскоре понял, что она тоже изрядно «навеселе», к тому же её постоянно отвлекают какие-то назойливые люди. (Речкина, как я потом узнал – глава делегации от посёлка Верхняя Гутара, и на ней лежала вся организационная часть завтрашнего выступления верхнегутарцев.)
При общении с местным народом пару раз нас с Надей «поженили». В ответ на мои возражения задавали вопрос: «А кто же она тогда?». Ответ: «Надя – мой ассистент» - тофов явно не устроил. Пришлось Наде в их глазах побыть временно моей женой, несмотря на её нежелание и смущение. «Молчи! – шепнул я ей на ухо, - Какая разница, главное, чтоб отвязались...»
|
|
|
|
|
 |
|
Центральная улица Алыгджера
|
|
Очень хотелось помыться. Но многочисленным нашим просьбам по поводу бани тофалары, ссылаясь на праздник, все как один отказали, пообещав «помойку» не раньше, чем дня через три.
Сегодня было три вертолётных рейса в Алыгджер. В магазин завезли продукты, и мы купили себе еды с расчётом на три-четыре дня.
Ночью, когда мы уже улеглись «на нары» и тихо стали засыпать, вдруг отворилась внутренняя дверь комнаты, о функционировании которой мы даже не подозревали и потому завалили её нашими вещами, зажёгся свет и со словами: «Здесь гости из Москвы?» - ввалились три мужика в городских костюмах. Оказалось, что это заместитель мэра Нижнеудинского района со свитой. Беспардонность данной делегации настолько нас ошеломила, что мы с Надей лишились дара речи. На мои робкие попытки выразить своё неудовольствие, «глава делегации» подошёл ко мне и начал усиленно трясти руку. Вся церемония продолжалась не более минуты. Точно так же, без объяснений и молниеносно, свет погас, потайная дверь, ведущая, как мы потом догадались, в кабинет главы местной управы, закрылась, и всё затихло...
Вначале мы с Надей громко высказались в нелицеприятных выражениях о данной церемонии (так, чтобы на «той» стороне дома было слышно), а потом нас обуял приступ безудержного смеха. Поистине, здесь нужно быть готовым ко всяким неожиданностям...
7 июля.
День праздника в Алыгджере.
Утром вдруг стало очень холодно. В течение дня несколько раз набегали тучи и поливал небольшой моросящий дождик. Однако это не помешало празднику. Народ стойко переносил периодически включаемый небесный душ, а поскольку возлияния внутрь были несравненно обильнее, некоторые дождя на заметили вовсе. А в промежутках между дождями выглядывало солнце, и становилось ужасно жарко.
Надо сказать, что этот фольклорный праздник своими корнями уходит к некогда священному тофаларскому празднику Суглан. Когда-то, кстати, не в такие уж исторически далёкие времена, Суглан, проводимый в Тофаларии зимой и являющийся по сути Новым Годом по-тофаларски – был не только праздником, но и Великим Судилищем. Он длился несколько дней, преступников судили и карали, героев награждали и возвеличивали, выбирали самого сильного и ловкого тофалара, самую красивую девушку-тофаларку, и потом все отмечали это событие, и тофы разбредались по своим местам кочевья, где жили они семьями, или, вернее, родами. Родовая принадлежность сохранилась и по сей день. Если мне не изменяет память, у тофаларов пять основных (старейших) родов. И, в частности, Лидия Ивановна Речкина является председателем общины одного из таких тофаларских родов.
Но нынешнее празднество, конечно, не являлось Сугланом (хотя по ошибке многие в Нижнеудинске называли его именно так), да и название его по-тофаларски звучало «Аргамчы Ыры»! Не знаю точного перевода, но что-то вроде «национального праздника с элементами состязаний».
Мы с Надей совершенно замотались от съёмок. Помогла предусмотрительно взятая рация, поскольку часто я с камерой оказывался «в гуще событий» на одном конце поляны, где происходило основное действие, а Надя с аппаратурой – на другой. И мы просто не видели друг друга, и я беспокоился, как там мой «оруженосец» справляется с охраной техники. К тому же, иногда необходимо было поменять объектив, тогда я просил по рации его принести. Когда мы находились в визуальной близости друг от друга, Надя также выполняла функции фотографа. В общем, работа кипела по полной программе, и в итоге мы наснимали почти три часа материала.
К сожалению, основная часть мероприятия проходила под микрофон, подключенный к привезённым из Нижнеудинска мощным и плохо отстроенным динамикам. К тому же из этих самых динамиков постоянно лились звуки современной дешёвой попсы, что создавало немыслимый диссонанс с наряженными в национальные костюмы тофами на фоне живописной долины Уды. Большей безвкусицы и представить себе было нельзя! И лишь изредка в этом дешёвом «совке» появлялись вкрапления настоящего народного фольклора. Очень нам с Надей, не сговариваясь, понравился шаман из посёлка Нерха (третьего, самого маленького тофаларского посёлка). Он был единственным, кто говорил на чистом тофаларском языке и рассказывал действительно интересные истории, показывал со своими помощницами древние тофаларские обряды. У нас даже появилось желание снять с ним отдельное интервью – может быть, завтра, когда основные мероприятия закончатся, и он будет более свободен. Подкупило нас с Надей в этом шамане ещё и то, что он был единственным трезвым из всех тофаларов, выходивших на «сцену».
|
|
|
|
|
 |
|
Шаман из посёлка Нерха на празднике Аргамчи Ыры.
|
|
Выступление делегации из Верхней Гутары под руководством Лидии Ивановны Речкиной оказалось «провальным». В нём было слишком много напускного национализма, приправленного неуклюжими попытками осовременить сегодняшнюю жизнь тофаларов. Все участники с трудом держались на ногах, пели невпопад, понять что-либо было практически невозможно. В конце выступления Лидия Ивановна устроила «ПОКАЗ МОД ПО-ТОФАЛАРСКИ». Надо, конечно, отдать должное её неугомонной энергии и трудолюбию в этом деле, но смесь настоящих тофаларских костюмов, изготовленных из натуральной кожи и шерсти диких животных, с современными стилями, подсмотренными, надо полагать, по телевизору – вещь довольно странная, если не сказать, ужасающая. Пейзаж, окружающий импровизированную сцену праздника, лица пожилых тофов в сочетании с «подиумным» выходом моделей мадам Речкиной создавали неприятное ощущение какой-то глупой игры, унижающей достоинство тофаларов. Как будто их традиции, их исконные костюмы уже не могут быть предметом изучения и показа! Впрочем, это беда не только этого мероприятия и не столько самой Лидии Ивановны, старания которой, несомненно, заслуживают уважения. Это – плоды всеобщей духовной деградации, происходящей в нашей стране, когда у власти, в том числе в искусстве, оказались люди интеллектуально недоразвитые, с единственным стремлением сделать, «как у них...», дабы это было «коммерческим и продаваемым». Наивность и нежизненность данной позиции везде вызывает грустную усмешку и щемящую боль «под ложечкой», но только в городской жизни на это пытаешься не обращать внимания, поскольку вокруг всё пропитано лицемерием и жаждой наживы, а здесь, на фоне настоящей Саянской природы и лиц тофаларов, хоть и нетрезвых, но сохранивших в себе черты кочевого народа, не обременённого «политикой продажного государства», здесь всё это выглядело вдвойне печально и страшно.
Праздник на поляне закончился состязанием на звание самого сильного и ловкого тофалара, по-местному называемого «мерген». Оно состояло из трёх частей: бросания тяжеленного камня о несчастную лиственницу (кто выше бросит), конного забега вокруг посёлка и борьбы. В итоге мергеном был признан представитель делегации из Верней Гутары. Но и тут не обошлось без конфликтов. Непонятно как проведённая жеребьёвка определила, что в последнем этапе состязаний – борьбе, должны были сразиться два тофа из Верней Гутары. Народ начал возмущаться, участники соревнования пытались отказаться от борьбы, но тут вмешался небезызвестный нам глава Алыгджера Владимир Лобченко. Он в грубой форме сказал, что ничего менять не будет, а если есть недовольные, то он их сейчас быстренько утихомирит с помощью приехавшей из Нижнеудинска милиции. Всё это прозвучало настолько неуважительно по отношению к тофам, что мы с Надей ещё больше невзлюбили этого самого Главу посёлка, поняв, что он за «фрукт».
|
|
|
|
|
 |
|
На съёмках праздника в Алыгджере.
|
|
Не скажу, что съёмки праздника меня полностью удовлетворили. Захотелось поговорить с местными тофами без микрофона, в спокойной обстановке, без внешней мишуры. Но картинка «привезённого» праздника всё же была снята, и наверняка она пригодится в монтаже фильма о Тофаларии. Самыми запоминающимися «через объектив камеры» были портреты самих тофаларов. В их глазах, глубоких морщинах обветренных лиц смысла и выразительности гораздо больше, чем во всём празднестве со всей его фольклорной атрибутикой. На этих лицах я и сконцентрировал внимание камеры и, кажется, в этом смысле удалось что-то ухватить.
Замученные съёмками и жарой, мы с Надей решили, не дожидаясь ни от кого бани, пойти на Уду и помыться. С трудом найдя безлюдное место и разбредясь на безопасное с точки зрения этики расстояние мы, наконец, частично окунулись в ледяную Удскую водичку. Как всегда, по закону подлости, как только водные процедуры были в самом разгаре, хлынул хороший летний дождь. В итоге мы помылись, а заодно и постирались, целиком. Слегка посвежевшие и мокрые, двинулись в нашу «гостиницу».
Вечером, перед сном, долго делились с Надей впечатлениями от праздника. Пришли к единому выводу, что больше всего удручает всеобщее пьянство. Ощущение, что народ просто вымирает, и у него нет будущего. А все попытки реанимации – лишь соломинки утопающему и, конечно, они не спасут. Это – удел практически всех малых народов. И Надя даже высказала предположение, что ЭТО наверняка знала Советская власть, и таким образом целенаправленно уничтожала свободолюбивых людей «огненной водой», дабы проще было управлять «быдлом». Похоже, в невесёлых Надькиных рассуждениях и есть доля истины...
|
|
|
|
|
 |
|
|
|
8 июля.
Ночью было холодно и нам затопили печку. А утром, когда я часов в шесть вышел с камерой, меня встретили до боли знакомые Саянские туманы над горами. Клочья белых облаков ползли по склонам, то опускаясь медленно вниз, то вдруг стремительно взбираясь на верхушки, и зрелище это, всегда вызывающее у меня чувство восхищения, было поистине завораживающим. И только сегодня я, наконец, осознал, что нахожусь в моих любимых Саянах!
Скоро начнётся наша походная жизнь. Как бы хотелось, чтобы удалось задуманное!..
Целый день опять бродили с камерой по посёлку, пытаясь снять что-то «настоящее» из жизни тофов. Но мало что удалось. Люди продолжали тихо пить в своих домах, а поскольку наверняка тот же самый Лобченко пригрозил всем, чтобы не очень высовывались, так как тут «киношники из Москвы» - улицы были практически пусты.
Мы с Надей попытались организовать разговор-интервью с шаманом из Нерхи, который вчера нам очень понравился, и потратили на его поиски добрых три часа, пока, наконец, Надя не узнала этого самого шамана в лежащем в луже совершенно пьяном мужичке! Я не мог поверить своим глазам, но к нему подошла женщина, которая вчера весь день была рядом с ним (видимо, жена), и начала поднимать... Боже, как было обидно и горько это видеть!
Таким образом, шамана мы не сняли. Удалось сделать несколько маленьких зарисовочек «из жизни тофов», на этом день и закончился. Надо было собираться. Завтра мы мечтаем вылететь вертолётом прямо в Верхнюю Гутару, так как совершенно точно будет прямой рейс, который увезёт «Гутарскую делегацию». Наша главная задача – на него попасть!
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
::Другие материалы по теме::
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
|
|
|
|
|
 Средства выживания.
Telit SAT-550. Радиотелефоны.
Радиостанции.
|
|
